Глава 10. Двое в лодке

 Познакомились мы с Владимиром Ильичом Шахтиным, когда я работала в комсомоле. Он первым увидел меня в 1974 году. Произошло это в день обмена комсомольских документов в старом здании горкома партии на улице Кирова, где на первом этаже располагался Интинский горком комсомола. Сейчас в этом здании находится музыкальная школа.

 В тот день сюда были приглашены десять лучших представителей комсомольского актива шахты «Капитальная» — легендарного в то время угольного предприятия. Начало её успехов было заложено Семёном Штипельманом, о чём я писала ранее.

 А в наше время эта шахта называлась «Комсомольско-молодёжной», средний возраст её работников — тридцать лет. При этом она уже носила гордое звание «Шахты коммунистического труда», потому что горняки там, и, правда, очень хорошо работали. О трудовых успехах «Капитальной» известно было не только в республике, но и во всей угольной отрасли страны. Устроиться сюда на работу в то время считалось редкой удачей.

 Вот и для Володи Шахтина, выпускника Московского горного института, когда он приехал в Инту, в октябре 1973 года после его окончания, поначалу нашлось на этой шахте место только подземного электрослесаря. Правда, уже через месяц его назначили горным мастером, при этом на самый непростой в то время на шахте «Капитальная» добычной участок №2.

 Работа здесь осложнялась горно-геологическими условиями добычи угля, слабой кровлей, которая часто высыпалась, и постоянно возникающими «куполами» до десяти метров. Это когда над механизированной крепью, которая держит пласты, от движения пород пласт дробится на мелкие куски, а они в любой момент могут своей лавиной накрыть и технику, и шахтёров. Разумеется, это очень опасно. Приходилось останавливать добычу угля, и вручную закреплять кровлю.

 Но молодой инженер сразу же влился в коллектив, работал с полной отдачей, самозабвенно, а опасная обстановка в лаве заставляла быть предельно внимательным, собранным.

 Ещё в школе, а затем в институте Володя Шахтин выделялся среди сверстников своими лидерскими качествами. В старших классах на отчётно-выборном комсомольском собрании именно его избрали секретарём школьного комсомола, отклонив кандидатуру мальчика, предложенного руководством школы, поскольку именно Володе они доверяли, знали его как честного, справедливого и смелого парня. Не раз видели, как он вместе с братом-близнецом Сашей Шахтиным, (все школьные годы они учились в одном классе), всегда защищали тех, кого несправедливо обижали. К тому же Володя хорошо учился, был активистом.

 В Московском горном институте, куда он поступил сразу после окончания школы, он тоже не отсиживался в сторонке, был непременным участником всех общественных событий. Так что здесь, на шахте «Капитальная», его тоже сразу заметили и вскоре избрали руководителем комсомольского оперативного отряда. Активного, неравнодушного человека всегда сразу видно.

***

 Осенью 1974 года в комсомольских организациях страны начался обмен комсомольских документов. Это была всесоюзная акция, цель которой состояла в том, чтобы провести сверку членов ВЛКСМ, определить «мёртвые души», по разным причинам уже не состоявшие в рядах комсомола. Причины были житейские: кто-то выехал из города и не снялся с учета, кто-то перестал платить взносы. С каждым предполагалось провести собеседование. Но насильно в комсомол в нашем горкоме комсомола никого не затягивали. Организация и без того была большая — больше 14 тысяч, при этом хорошо организованная, боевая.

 Мы в интинском горкоме к этой акции готовились весьма тщательно. Для чего к нам в Инту из ЦК ВЛКСМ приезжал Борис Лагутин, знаменитый в то время чемпион мира по боксу. Он был в Инте не меньше месяца. Замечательный человек, очень скромный, большой труженик и чрезвычайно дотошный.

 Весь месяц он скрупулезно разрабатывал с нами схемы и разнообразные планы для того, чтобы обмен документов в Интинском горкоме комсомола прошёл не формально. И чтобы не затянулся на годы, поскольку членов ВЛКСМ в Инте было немало. Мы с Борисом Лагутиным даже просчитывали хронометраж нахождения комсомольца в здании горкома от того момента, как он вошёл в здание, до того, когда ему вручат новые документы. 

 Пишу эти строки, и вспомнился последний вечер перед отъездом Бориса в Москву, когда процедура обмена была полностью готова и первые комсомольцы, что называется, «прошли через неё». В горкоме партии состоялось итоговое совещание, где мы докладывали, как подготовились к обмену комсомольских документов. А потом был скромный банкет. И мы пели патриотические песни, абсолютно искренне веря в каждое слово. Пели все секретари горкома партии: Попов Анатолий Яковлевич, Денисов Геннадий Терентьевич, Гаврилина Тамара Михайловна и мы — секретари горкома комсомола: Басманов Владимир Андреевич, Столяров Юрий Иванович и я. Пели с нами заведующие отделов и инструкторы горкома партии и комсомола. Пел и Лагутин.

 Стоя пели мы: «Забота наша такая, забота наша простая, жила бы страна родная, и нету других забот…» Нынешняя молодёжь, возможно, мне не поверит, но каждое слово этой песни не было для нас пустым звуком; и щемящие чувства единения, уважения к стране, преданности Родине, делу — захлёстывали, переполняли душу! Они были так сильны, что хотелось плакать.

***

 Но вернусь к истории нашего знакомства с Володей Шахтиным. Он был в числе тех десяти лучших комсомольцев шахты «Капитальная», с которых в городе начался обмен документов. С момента прибытия его в Инту и на шахту прошло больше года.

 В тот день, 15 декабря 1974 года, перед началом процедуры обмена, комсомольский актив шахты заранее собрался в фойе первого этажа горкома. Володя стоял в группе парней, когда меня вдруг пригласили, сейчас уже не помню зачем, в горком партии. 

 Горком находился на втором этаже, и мне пришлось подниматься по широкой парадной лестнице, напротив которой, чуть поодаль, стояли эти молодые люди. Одета я была в короткое, по моде, голубое кримпленовое платье. И старалась идти как-то так бочком, чтобы не привлекать к себе внимание, поскольку фигура у меня не стандартная – широкие бёдра и тогда ещё была узкая талия. Ну, и вроде бы в тот  момент прошмыгнула я на второй этаж незамеченной.

 Только спустя несколько лет я узнала, что, когда я, стесняясь, поднималась по той самой лестнице, ко мне было приковано всеобщее мужское внимание. И Вова, как самый раскованный молодой человек по причине московского происхождения и красивой наружности, заявил в тот момент своим товарищам: «Этот волнующий персонаж от меня не уйдёт». Сказал-то для красного словца фразу, когда-то в детстве услышанную в компании друзей отца. Но что-то, видимо, уже было    

предопределено на небе, потому что и в моей и в его жизни события стали развиваться по новому сценарию.