Мудрость – это ум, «настоянный» на совести.
Ирина Карпова
Отстранив в августе 1997 года Алексея Делягина и директоров угольных предприятий от продажи угля, новый гендиректор АО «Интауголь», сам того не подозревая, подписал себе приговор.
Помнится, уже в октябре месяце в мой кабинет пришёл неизвестный молодой человек лет тридцати и, стараясь не глядеть мне в глаза (что запомнилось), сообщил следующее:
– К Губернаторову приходили «из семьи» (или «от семьи») Делягиных и передали ему кейс с немалой суммой денег. А просьба была – убрать из «Интауголь» Владимира Шахтина.
На что, дескать, глава республики пообещал:
– Подождите до выборов.
Сообщил он мне это, то ли из добрых побуждений, то ли по другой причине; но, так или иначе, Шахтин не придал этой информации особого значения, тем более переданной ему через жену. Правдой была та весть или нет, не знаю, но вскоре Алексея Делягина назначили от Республики Коми руководителем её представительства в Республику Белоруссия.
В объединении дела шли своим чередом…
30 ноября 1997 года состоялись выборы главы Республики Коми, причём в Инте, благодаря положительным переменам в «Интауголь» и личной агитации за Губернаторова со стороны Владимира Шахтина, за Юрия Алексеевича проголосовало более 70% избирателей.
30 декабря прошла инаугурация главы.
Народ отгулял новогодние праздники…
И уже 24 января 1998 года руководство Профсоюзной ассоциации интинских угольщиков (Сергей Никитинский и Владимир Голос) и профлидеры ряда предприятий «Интаугля» вдруг объявили проведение ВНЕОЧЕРЕДНОЙ городской конференции профсоюзов. Цель – «Признать работу администраций АО «Интауголь» и ОАО «Шахта «Западная» неудовлетворительной».
Замечу, что после прихода нового «генерала» в «ИУ» прошло всего семь месяцев. И года не стали ждать, что было бы логично и справедливо; видимо очень торопились…
Мне довелось присутствовать на той конференции. С самого начала чувствовалось – настрой у её организаторов будет воинственный, непримиримый, и никакие аргументы руководства «ИУ» лидеров интинского профсоюза не устроят. Что и произойдёт.
С одной стороны, конференция в своей резолюции признала «положительным техническое перевооружение в АО «Интауголь» за последние полгода» (текст из резолюции), а с другой – категорически не захотела взять в расчёт серьёзные подвижки в выплатах шахтёрам заработной платы. Вот уже несколько лет проблема с задержками зарплаты и подмена её «отоваркой» очень болезненная, ею и решили манипулировать.
Директор по экономике АО «Интауголь» Константин Николаевич Чугункин – экономист высокого класса, профессионал – был приглашён для работы в «ИУ» из Москвы. В тот год Чугункин как-то скажет, что, дескать, «Если из руководства угольной отраслью Инты уедет человек пять профессионалов во главе с Шахтиным, «Интауголь» рухнет». Оказался провидцем…
И на той конференции в своём выступлении Чугункин пояснял:
– Цифры говорят как раз не об ухудшении экономического состояния АО «Интауголь», а наоборот. С июля прошлого года, то есть всего за полгода, задолженность по выплате заработной платы снизилась на 30 миллиардов рублей (с 98 до 68). И мы серьёзно этим занимаемся. А для коренного изменения ситуации в компании требуется серьёзное перевооружение предприятий, чем и занимается сейчас руководство «Интауголь». Только в этом и состоит выход на безубыточный режим работы.
Но подготовленная к протесту часть шахтёров, подогреваемая профлидерами, ждать не хотела и оценивала действия и планы руководства, в том числе и на поставку английского оборудования, как «утопические прожекты».
По выступлениям «штатных» ораторов из местного отделения Росуглепрофа, профлидеров шахты «Интинская» и обогатительных фабрик «Интинская» и «Капитальная» было понятно, что задача конференции состояла только в том, чтобы записать в протокол фразу: «Работу руководства АО «ИУ» признать неудовлетворительной», за это они и проголосуют. Видимо, именно такая формулировка оценки деятельности руководства была кому-то нужна…
Чтобы «укрепить» нелогично поспешное решение конференции, городские профлидеры Никитинский и Голос (бывшие стачкомовцы!) организовали ещё и проведение городского митинга. Явно популистские лозунги, прозвучавшие на нём, – «Не хотим работать на Запад!» и «Даёшь нам отечественное оборудование!» высказал Павел Сергеевич Одемлюк – начальник одного из лучших добычных участков шахты «Западная».
С целью подорвать авторитет и доверие к серьёзным планам Шахтина, вновь, как когда-то в годы слома советского государства (шахтёрские стачкомы Инты поддерживали приход к власти демократов и Ельцина) в ход пошли всё те же стачкомовские методы и приёмы: митинги, лозунги, «грузовичок», ораторы – говоруны … и выступления уважаемых шахтёров…
Помню, та речь Павла Сергеевича прозвучала фальшиво, поскольку, скорее всего, именно его участку на «Западной» пришлось бы осваивать ту иностранную технику и совершенствовать труд шахтёров. А какой горняк не мечтал бы сам поработать на хорошем импортном оборудовании! К тому же наши заводы, выпускающие ранее горную технику, попав «в оборот» перестройки, и сами находились в сложном состоянии выживания, еле сводили концы с концами и ничего нового предложить горнодобывающим предприятиям в России не могли. Горнякам это было хорошо известно.
***
Павел Одемлюк – личность в Инте легендарная. До «Западной» он работал на шахте «Капитальная» начальником участка №4, кстати, заместителем у него тогда был Владимир Шахтин. Потом перешёл на «Западную» начальником добычного участка №8, и долгие годы его участок был лидером по добыче угля в Инте. Смелый, умный горняк, он любил эту непростую шахтёрскую долю и отдавался работе со всей страстью.
Вспоминается такой случай. В конце штрека (горной выработки), где проводил добычные работы участок Юрия Базлова, возникла скважина, куда периодически поступали воды с сопредельной шахты «Глубокая» и ту скважину заиливали (засоряли), в итоге – лава так подтапливалась, что работы часто останавливались. Борьба с этой серьёзной помехой доводила шахтёров до отчаяния. Но не в натуре начальника соседнего участка – Павла Сергеевича – мириться с такой «мелочью», когда дело стоит! На совещании у директора он заявил:
– Да что тут робить (делать)?
И вызвался сам чистить этот засор, раз за разом, ныряя в холодную воду… берёг своих и чужих ребят. Говорят, что они до сих пор помнят его и с любовью кличут «батькой». После того случая директор Шахтин и стал в шутку обращаться к Павлу Сергеевичу: «Шахтёр-водолаз!» И много раз с уважением вспоминал ту историю.
А когда Владимир Шахтин пришёл руководить «Западной», то вместе с Павлом Одемлюком они стали использовать на участке №8 разные новые технологии при добыче угля, в том числе освоили новый в те годы добычной комбайн К-500 и новый угледобывающий комплекс (название которого за давностью времени, к сожалению, не помню). Об успехах восьмого участка и его руководителя тогда много писали в газетах и во всесоюзном журнале «Уголь» (1996 год).
Казалось, что Шахтин и Одемлюк единомышленники, и уж кто-кто, а горняк Одемлюк поймёт и поддержит замыслы Шахтина внедрить на шахтах – такое необходимое для развития угольного производства в Инте – импортное оборудование. Не случилось.
После неожиданного и популистского выступления Павла Сергеевича, лично у меня сомнений не было: профсоюзники его авторитет просто «использовали» …
Почему он сам на это пошёл? Не знаю. Но и не исключаю, что накрутили человека, заболтали, обманули. В дурном деле – любые средства хороши! А профсоюзы в своих действиях, начиная с периода борьбы с советской властью в конце 80-х годов прошлого века, чистоплотностью уже не отличались, активно участвуя в разных «играх» новой власти.
Мне лично пришлось сталкиваться с методами их действий, начиная с 1989 года, когда я работала в интинском горкоме партии, а они реализовывали план Ельцина – КПСС ликвидировать; и добились своего. Прошло десять лет, – задача перед ними теперь стояла проще – выполнить заказ против руководителя, хоть и крупного, но городского уровня, а методы они использовали всё те же.
***
На этом работа по раскачиванию ситуации в «Интауголь» не закончилась. Наоборот. Вскоре после той конференции (в середине февраля 1998 года) на шахту «Интинская» вдруг прибывает её бывший директор (а совсем недавно гендиректор АО «Интауголь») Олег Кушкин, теперь – назначенный в правительстве Республики Коми заместителем министра промышленности. Эти назначения Делягина и Кушкина на весьма значительные должности во властных структурах региона лишь подтверждали их прямую связь и с главой республики, и друг с другом.
Появившись на шахте, Кушкин шепнул, между прочим, самому одиозному в то время в городе профлидеру «Интинской» – Фанилю Каллимулину некую новость, что, дескать:
– Вам денег не доплачивают, а Шахтин выплатил мне по контракту приличную сумму.
Не сказал Олег Игоревич главного, что около 800 тысяч рублей он получил только после решения Интинского городского суда, куда сам же и подал на «Интауголь» соответствующий иск. Контракт же, по которому вынужденно выплачивалась эта сумма, был подписан с ним Советом акционеров за два года до прихода туда нового руководителя, то есть Шахтина. Уж в чём – в чём, а в подписании выгодных контрактов и обеспечения себя льготами – Олег Игоревич толк знал.
Шахтин же, как раз никак не хотел выплачивать (от чего дело и попало в суд) те «контрактные» деньги, учитывая тягостное финансовое положение в «ИУ». Но обо всех этих, мягко говоря, «шалостях» прежнего директора Шахтин решил более не рассказывать «общественности», дабы снова её не будоражить, хотя к самому Кушкину оставался и ещё ряд претензий финансового характера.
Но Кушкин в разговоре с горячим борцом за справедливость Фанилем Каллимулиным намеренно сместил акценты: что-то сказал, главное не договорил, но этого оказалось достаточно, чтобы направить против Шахтина ещё одну волну возмущения. На горячность Фаниля и делалась ставка.
На следующий день тот организовал на шахте «Интинской» демонстративный невыход горняков из лавы. То есть забастовку, а значит остановку производственного процесса. А нет угля, откуда взяться зарплате?
Но требование шахтёров именно таково – отдать ВСЮ, причитающуюся им задолженность по зарплате, к слову, накопленную и в те годы, когда этой шахтой пять лет руководил сам господин Кушкин до его перехода в объединение «Интауголь» … И пока сидел в «ИУ» гендиректором…
Воспользуюсь частью текста из статьи (газета «Искра» от 12 февраля 1998 года) Валерия Прудникова, напечатанной в те дни:
«Ситуация, сложившаяся в базисной городской отрасли, стала угрожающей. Наработанное и уже дающее какие-то результаты «мирное стояние», с новым витком противостояния вновь может вернуть нас к положению полугодовой давности, и даже дальше… Лишая перспективы не только на 2001-й год, но и самой ближайшей. Традиционные вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?» хочется дополнить из той же предреволюционной антологии: «Кому это выгодно?». Начиная с последнего, рискну однозначно и твёрдо выразить мнение, что… НИКОМУ. И тогда стоит вполне определённо, без реверансов, обозначить адрес ответа на первый вопрос: это те слепцы, которые этого не понимают, не хотят и не могут понять, но ведут за собой массы в пропасть, как на картине Брегеля. И ещё всплывает образ из сонга Бертольда Брехта: «Ряд за рядом идут бараны под бой барабанов. Кожу на эти барабаны дают сами бараны».
Грубо? А пытался кто-то разобраться, чего требует Ф. Каллимулин и его «сотоварищи», за счёт чего, с каких средств и вполне понятными для всех последствиями (для всего объединения в целом)? И для шахты, и для всей угольной отрасли Инты, до этого именно «Интинской» отдавшей приоритеты финансирования для развязки её проблем. Ведь уже в этом году она должна взять на себя прошлогоднюю нагрузку в доле вложенных в неё средств, чтобы дать «перехватиться» и другим предприятиям. Понимает ли это Каллимулин и команда его поддержки, в которую вербуют, и другие профлидеры – чуть ли не весь город?
Сомневаюсь. Иначе эта несогласованная с интересами всех коллективов акция была бы оценена не только как провокация, но и как бездумный и безумный в этих условиях терроризм. Ну, а как искать согласия с террористами, сделавшими заложниками своей безумной акции не только шахту, но и весь город? Есть предложение «Сброситься» и дать им то, что требуют, зажав собственный карман. Пойдут на это другие шахты? И кто будет следующий? И что тогда останется «делить», когда делить уже будет нечего?». (Текст журналиста привожу без изменений).
Валерий Прудников знал, о чём писал. Задолженности по зарплате, по отгруженному углю и в налоговые органы у всех предприятий «Интауголь» оставались огромными.
Например, «Интауглесбыт» при Делягине «отгрузил угля на сумму 300 миллиардов рублей» и, по мнению интинской налоговой инспекции (данные из интервью её руководителя – Н.Б. Малафеева в газете «Искра», февраль 1997 года), – «Треть этих денег (100 миллиардов) назад получить уже невозможно».
В этой связи Владимир Шахтин, приняв «дела» и увидев документы о финансовом состоянии «Интауголь», отправил часть их в прокуратуру, надеясь на её помощь в возвращении шахтёрских денег. И получил странный ответ, что, дескать, «в данных фактах состав преступления не просматривается».
К слову, задолженность по зарплате накапливалась из-за деятельности (или бездеятельности) и руководителей предприятий в составе «Интауголь». Всё это в небольшом городе было известно. На это и намекал в своей публикации журналист Прудников.
Одного и он тогда не знал, что задача – не дать Шахтину работать, запущена с самого верха республиканской власти. И что события на этом не закончатся. Наоборот – будут катиться, как снежный ком с горы, и, набирая скорость, обрастать всякой мерзостью. И, действительно, – вскоре и со стороны главы республики начались прямые выпады в адрес Владимира Шахтина.
18 марта 1998 года, Юрий Губернаторов, выступая перед депутатами Госсовета Республики Коми, вдруг гневно обрушился с критикой на руководство «Интауголь, заявив следующее:
– Мы должны изучить потрясающий «передовой опыт» угольных предприятий в Инте, которые умудряются платить в бюджет деньгами 3-5% и дурить свой рабочий класс, отправляя людей в свои ларьки, где через бартер, через цены у рабочих воруется минимум 30% заработной платы. Есть, над чем сегодня работать всем: от Главы республики до министра внутренних дел и прокурора…
Эти слова тут же перепечатали многие республиканские газеты.
Выступление главы Коми для Шахтина стало полной неожиданностью. Знакомы они были давно, часто встречались, когда Инта дважды избирала Шахтина депутатом Госсовета республики Коми: в первый созыв Ильич был активным членом комиссии по законодательству, а во второй – по экономическому развитию РК. Шла перестройка, менялось всё, в том числе местные законы, Конституция республики. Шли обсуждения, обмен мнениями…
После же назначения Владимира Шахтина руководителем «ИУ» глава республики лично ни разу не позвонил ему, не пригласил на встречу, не задал ни одного вопроса… Члены же его правительства работали с Ильичём весьма конструктивно и претензий к нему, как руководителю и шахты и «Интауголь», – не имели.
Чем было вызвано такое неожиданное заявление главы республики, ни сам Шахтин, ни его коллеги тогда не поняли. Тем более что заявленное главой не соответствовало действительности и относилось к политике «отоваривания» шахтёров при предыдущих руководителях (Кушкин – Делягин), ныне работающим в его правительстве.
Совершенно очевидно было одно – за этим что-то последует. И вновь долго ждать не пришлось.
***
Уважаемый читатель, давайте возьмём небольшую паузу, дабы ещё раз осмыслить происходящее в Инте тогда, в конце 80-х – начале 2000-х годов прошлого века.
В России в те годы семимильными шагами осуществлялся переход от одной общественно-экономической формации (социалистической) к прямо ей противоположной – капиталистической, при которой, как учили нас ещё в школе, «всё продаётся и покупается», и всем «правит» капитал. Но «правил» до этого он где-то далеко; и нам казалось, что так будет всегда…
А то, что фактически «капитал» уже даже и не на пороге твоём стоит, а, буквально, «вошёл» в твой дом и в твою жизнь, и начал диктовать свои правила и внедрять свои порядки – стало для нас неожиданностью.
Мы ж – люди советского образа жизни и менталитета – и не готовы были понять, да и принять сразу, что в нашу постсоветскую жизнь активно внедряются циничные и жестокие формы капиталистического бытия, а с ними и СХЕМЫ устранения конкурентов. И что, оказывается, эти способы конкурентной борьбы «опытным путём» уже активно «апробируются» в нашей стране не только в Москве, но и в такой «глубинке», как республика Коми… и на таких упрямых персонах, как Владимир Шахтин. И что у «новых русских» (бизнесменов и руководителей во власти) уже появился стойкий запрос на новых «специалистов»: политологов, юристов, экономистов, специализирующихся на «рынке», где можно купить всё, в том числе и «комплекс мер для устранения конкурента».
Появился на это «спрос», – возникло и «предложение»: разного рода консультации, практические «схемы» и «технологии» отъёма у конкурента… хотите бизнеса, а можно – и должности… И возникли специальные фирмы и конторы, куда пошли работать практикующие специалисты и представители науки. Дело то новое, интересное и хорошо оплачиваемое.
Спустя несколько лет, эту «практику» – удовлетворить чей-то «личный интерес» в политике, в финансовом или производственном секторе в России начнут использовать повсеместно. Уже в начале двухтысячных годов на базе тех наработок и широкого опыта появятся подробные методики, чтобы успешно применять их против руководителей и бизнесменов в различных городах страны. Что касается Владимира Шахтина, то он столкнётся с «работой» таких схем (с их механизмами «устрашения» и «устранения») трижды, начиная ещё с конца 80-х постперестроечных годов.
Почему же именно этот угольный «генерал», а позже и мэр города, – станет одним из первых «объектов» данных «экспериментов»? Судьба такая? Или, становившаяся помехой и всё более раздражавшая конкурентов и руководство республики, его личность – идти вперёд, не прогибаясь, служить общему делу, а не новомодному и соблазнительному процессу только личного обогащения? Я полагаю, что дело именно в этом. Шахтин не считал появившуюся в стране и, разумеется, в республике Коми тенденцию к обогащению «любой ценой» – правильной. И своими действиями (да ещё тем, что не молчал!) мешал тем, кто уже думал и поступал в свете перемен в стране по-другому.
Он к тому же всё время был на шаг впереди (добивался производственных успехов, стал акционером, готовил модернизацию угольного производства, с использованием импортного оборудования) и этим тоже раздражал! А ещё ему верила основная часть шахтёров, поддерживала его, потому что многое он делал, в первую очередь, для улучшения их жизни. Это тоже не устраивало, и даже мешало, потому что новым «хозяевам», появившимся в России с приходом капиталистической формации, невыгодно тратиться на социальные нужды «работников»: зарплату и ту они не всегда платят в должном объёме.
После событий, описанных в этой книге, прошли годы… К счастью, происходящее сегодня в стране, наблюдаю лишь со стороны. Но вновь и вновь с грустью отмечаю, что алгоритм «выдавливания» конкурентов – всё тот же: отследить в деятельности какого-либо акционерного общества явный позитивный результат; на его руководителя (сейчас – это владелец) совершить «наезд», используя правовые структуры, несовершенство законодательства или сами законы. Если слишком несговорчивый – устранить физически или посадить за решётку, а бизнес (порой дело всей жизни) – забрать себе. Или передать на кормление сотоварищам.
На телевизионных каналах сплошь и рядом пестрят такими сюжетами фильмы, пишут об этом в газетах. Будто внушается, что вроде как иного в современном российском обществе и быть не может…
Вернусь к событиям в Коми республике и к резким выпадам Ю.А. Губернаторова против гендиректора «ИУ». Это было тем более неожиданно, что в нашей семье личность Юрия Алексеевича всегда вызывала большое уважение.
Помню, в моей истории (когда против моего избрания секретарём ГК КПСС на партконференции выступило, так называемое, «партийное меньшинство») Юрий Алексеевич, в то время первый секретарь Коми обкома партии, сумел правильно оценить ситуацию. Проявил мудрость и терпение. Меня поддержал. Не стал заложником разговоров и слухов. Даже приехал в Инту и лично встретился со мной.
Приведу несколько абзацев из книги «История женская».
«…Тут Юрий Алексеевич поднимает голову, видит меня, и выражение его лица меняется. Он увидел перед собой вместо расписанного, наверняка в ярких красках, образа «страшной медузы-горгоны», вполне скромную, с открытым русским лицом, миловидную женщину.
Пригласив меня сесть за стол, он произносит: «Ну, понятно!» Потом, сделав паузу, продолжает:
– Да, в заковыристую историю вы попали. А знаете что? Раз Вас избрали секретарём горкома партии, то лучшее в этой ситуации, – делом доказать, что ваша конференция выбор сделала правильный. Работайте, это поможет Вам подтвердить своё доброе имя.
И всё. Сказано это было доброжелательно, даже сочувственно. Он не стал вести со мной воспитательную беседу, обвинять, на что явно рассчитывали инициаторы его приезда в Инту. Одного его взгляда на меня, видимо, было достаточно, чтобы правильно оценить ситуацию».
Надо ли говорить, какое уважение вызвала у меня его позиция! Тогда мы ещё жили принципами советского общества, искали и находили справедливость, а уважение к личности не было пустым звуком. Мне искренне жаль, что в истории с руководителем АО «Интауголь» Владимиром Шахтиным, мудрости и терпения Губернаторову, ещё совсем недавно первому секретарю Коми обкома партии, а теперь – главе республики, не хватило. Потому что Юрий Алексеевич, безусловно, выдающаяся личность, не случайно в республике Коми его помнят до сих пор.
Так и стоит он у меня перед глазами – умный, внимательный взгляд, копна седых волос, неторопливая манера говорить, хрипловатый голос. Красивый русский мужик.
Не знаю, что именно стало причиной его «действий» против Шахтина. То ли, действительно, история с кейсом, то ли всё более барственная, не терпящая иного мнения, манера руководить, на что всё чаще жаловались подчинённые, не называя его иначе как – «хозяин» Коми…
Но Губернаторов не уловил тогда главного: уход профессионала Шахтина лишит Инту последнего шанса на новый виток развития угольных предприятий. Потому что итогом деятельности его следующих ставленников (о чём рассказ впереди) – станет полный развал угольной отрасли города.
Забегая вперед, скажу, что свои ошибки Юрий Алексеевич поймёт спустя пять лет, когда над Интой нависнет угроза ликвидации всех шахт (кроме «Интинской»).
Будучи в то время депутатом Государственной думы Российской Федерации, он попытается предотвратить крах угольной отрасли в моногороде. Но его призывы уже не остановят новых «капиталистов» в Москве и тех, кто придёт «править» после него в республике; Владимир Торлопов и его «компания» от бывшего главы Коми просто отмахнутся…
Спустя годы судьба сведёт Губернаторова и Шахтина в поезде дальнего следования «Воркута-Москва» … Шёл 2004 год. Юрий Алексеевич через своего сопровождающего пригласит Володю к себе в купе, как говорится, на рюмку коньяка. Тот не откажется, – придёт. И услышит из уст бывшего «хозяина» республики неожиданное признание:
– Да… не понял я тогда всей сложности ситуации. Доверился слухам…
А тогда – в марте 1998 года – «высочайшая» интрига запущена…, уже прозвучали несправедливые слова Губернаторова в адрес Шахтина, но Володя вновь посчитал критику главы республики в свой адрес простой ошибкой, предположив, что причина кроется в недостоверности у того информации об истинном положении дел в «Интаугле». И он сам обратился к Юрию Алексеевичу и предложил ему прислать специалистов в объединение, чтобы разобраться с этим недоразумением.
Вскоре в АО «ИУ» для комплексной проверки прибыла большая комиссия из столицы РК. В её составе представители налоговой полиции, налоговой инспекции, министерства соцзащиты, других ведомств…
Но проверяли они не столько финансово-хозяйственную деятельность АО «Интауголь», в связи с прежними миллионными долгами Кушкина-Делягина, сколько – ОАО «Шахта «Западная», разумеется, в период работы там Владимира Шахтина… Проверили, но ничего не нашли.