Когда тебя кто – то предает,
то это не твоя проблема, а его.
Михаил Задорнов
Через полтора месяца после пожара – 17 ноября 2000 года – на шахте прошло Собрание кредиторов. Участие в нём приняло 25 кредиторов, основные из них – представители государственных бюджетных и внебюджетных фондов.
В напряжённом молчании выслушали они отчёт временного управляющего Александра Гладкова: он перечислял достижения шахты и её перспективы. В ситуации объявления шахты банкротом звучало это нелепо и только подтверждало искусственность происходящего. Чтобы не быть голословной, приведу несколько тезисов из того выступления.
– Производственная мощность шахты «Западная» – 2 миллиона тонн угля в год. Это вторая по мощности шахта Печорского угольного бассейна, уступает только воркутинской шахте «Воргашорская». Это высокомеханизированное угольное предприятие: 100% добычных забоев оснащено механическими комплексами, проходка горных выработок проводится проходческими комбайнами. Доставка горной массы до цеха №2 ГОФ «Интинская» конвейеризирована. Шахта располагает запасами угля минимум на 20 лет работы. При этом готовые к выемке запасы – на полтора года. Кроме основного производства, на балансе шахты находятся ФОК (физкультурно-оздоровительный комплекс), обслуживающий не менее 30% населения города.
В рамках диверсификации производства в акционерном обществе «Шахта «Западная» создано пять дочерних предприятий – Торговый Дом «Западный», представительства «Запад-уголь» в Москве и в Вологде, База отдыха в Сочи и ОАО «Марганец Коми». Все дочерние предприятия работают без убытков».
Далее перечислив основные рынки сбыта угля шахты, Гладков назвал и её главных на этих рынках конкурентов. В первую очередь – Шахтоуправление «Интауголь», затем Кузбасс, Хакассию и даже шахту «Воргашорская», добывающую, в основном, коксующийся уголь. (Используется в металлургии).
А слова Гладкова о том, что «специалистами шахты разработана Программа финансового оздоровления предприятия, которая вполне может быть реализована в рамках внешнего управления», прозвучали как невольное признание высокого профессионализма команды управленцев шахты
После того собрания народ недоумевал: зачем же вводить внешнее управление, если команда и сама в состоянии справиться со своими проблемами?
Закончил Гладков своё выступление словами:
– После введения внешнего управления все долги будут заморожены, предприятие получит временную передышку.
Тогда показалось, что шахта будет спасена от разорения…
За Гладковым выступил гендиректор Владимир Шахтин:
– Мы согласны, что ОАО «Шахта «Западная», и, в первую очередь, её угольное ядро, находится в сложном положении. Причины очевидны. Последние три года шахта не получала инвестиций на техническое перевооружение. Одновременно мы должны были выполнять Программу реструктуризации, и мы её выполняли, используя только собственные средства. Но наши долги – это результат невыполненных обязательств со стороны правительства Российской Федерации перед предприятиями Печорского угольного бассейна, и, в первую очередь, – указа Ельцина №777, подписанного в 1996 году. По нему – угольным предприятиям северного бассейна должны были компенсировать выплату северных надбавок и районного коэффициента, но этого сделано не было.
В результате мы недополучили за четыре года 340 миллионов рублей господдержки, а от министерства энергетики на Программу реструктуризации не пришло 180 миллионов. Отсюда наша задолженность Пенсионному фонду и другим кредиторам. При этом мы вели и ведём работу по компенсации этих долгов.
Основной источник погашения задолженности – это, начиная с марта 2001 года, ежемесячно добывать по 250 тысяч тонн угля и подготовить очистные забои до февраля 2001 года.
Он ещё не хотел до конца поверить, что на его любимое детище есть другой, циничный и расчётливый прицел тех, кому все выстраданные достоинства, успех и потенциальные возможности шахты, в отличие от него – малоинтересны. Управленческая «пирамида» была нацелена на сиюминутную выгоду, и выводить шахту из её финансового состояния, сложившегося по вине государства, не собиралась.
Шахтин же, всё ещё надеясь спасти предприятие, предлагал продолжить Программу реструктуризации, закончить ее в 2002 году, при этом сохранить имущество, созданное трудовым коллективом. А что касается продажи непрофильных активов («дочек»), он был убеждён, эта продажа даст лишь некую «дозу инъекции» (деньги на покрытие расходов), но ситуацию в целом не спасёт.
– Только реструктуризация производства и устойчивая работа, с учётом передышки во время внешнего наблюдения, позволят разрешить ситуацию. Такова перспектива угольных предприятий России – впредь рассчитывать только на себя. В этом я абсолютно убеждён.
Журналист Сергей Яблоновский решил уточнить у главного технолога шахты Юрия Александровича Негашева, возможна ли такая добыча топлива, о которой говорил на собрании Шахтин?
И тот подтвердил:
– Если не будут привнесены со стороны ещё какие-нибудь искусственно созданные проблемы, например, с цехом № 2, то 2,5 миллиона в год при потенциале нашей шахты – это вполне реальная цифра.
***
Неожиданно из столицы Коми (город Сыктывкар), на это собрание кредиторов «Западной» прибыл руководитель территориального агентства ФСФО (Федеральная служба финансового оздоровления) по Республике Коми – Михаил Александрович Дьяконов. В какой-то момент в ходе собрания он попытался призвать кредиторов к разговору о перспективе «конкурсного производства» шахты, то есть к распродаже «Марганца» и сочинской базы отдыха. Но тут один из кредиторов не побоялся (редкое тогда в Инте явление) осадить его словами:
– Такой вопрос сегодня в повестке дня не стоит!
Не только коллектив шахты, но и те, кто с нею сотрудничал или были её кредитором, тогда ещё и мысли не допускали, что эти события – начало конца лучшего предприятия в городе.
То собрание кредиторов закончилось. Судьба шахты оказалась «заложенной» как бы в ломбард на хранение. Надо сказать, что предложение Шахтина «предусмотреть сохранение целым весь имущественный комплекс предприятия» на том собрании было вписано в протокол. И за него проголосовали ВСЕ кредиторы, в том числе и налоговики, и представители пенсионного фонда.
Однако вскоре совсем другая команда, получившая доступ к управлению шахтой, начала действовать сугубо в своих интересах, полностью проигнорировав интересы коллектива, кредиторов, и, как показало время, интересы и всего шахтёрского города.
Маховик был запущен тогда, как оказалось, не только над «Западной». По мнению Александра Гладкова, высказанному им в те дни:
– На банкротстве «Западной» этот процесс не остановится. Следующий реальный банкрот – Шахтоуправление «Интауголь».
Такое развитие событий тогда и представить было невозможно.
Кстати, наблюдая в те дни за действиями Гладкова и реакцией на них со стороны республиканских структур, специалисты шахты поняли, что он для республики человек чужой, – приехал-то он из московского ведомства, и что, похоже, он намерен «играть» банкротство в интересах Москвы, а не по тем правилам, что диктовала республика. Вскоре это подтвердилось.
Уже 14 декабря 2000 года республиканский Арбитражный суд принимает решение – освободить Гладкова от занимаемой должности. Главный аргумент – поспешное опубликование им той самой заметки в газете «Известия», где он самовольно объявлял о распродаже части активов «Западной».
К тому же он прилюдно высказал и другое мнение о процессе банкротства шахты, склонившись к тому, чтобы дать ей шанс…
В результате роль Гладкова в судьбе «Западной» была предрешена, и на арену борьбы с шахтой вновь выступили сыктывкарские «командиры» и их «пехотинцы».
Не пройдёт после того собрания кредиторов и месяца, и как только уберут Гладкова, – уже в декабре 2000 года Арбитражный суд Республики Коми в срочном порядке примет ряд новых решений.
Первое: прекратить на «Западной» «процедуру наблюдения» (она допускала вывести предприятие из финансового кризиса, сохранив на шахте прежнее руководство). Второе: суд постановил «ввести на предприятии процедуру «внешнего управления». И с 15 декабря 2000 года передать судьбу предприятия в руки «внешнего руководства», приступив к распродаже её активов. Шахта объявлялась безоговорочным банкротом.
На следующий же день решением суда на «Западной» вводился мораторий («замораживание») на удовлетворение требований ВСЕХ кредиторов «по денежным обязательствам и обязательным платежам должника». Что означало: выплата долгов кредиторам, являющимся сторонними организациями, и по долговым обязательствам шахты приостанавливалась. Исключение составляли лишь кредиторы «первой очереди», то есть работники предприятия: им обязаны были выплачивать зарплату, регрессные иски, алименты и подоходные налоги. Вот только на практике и эта статья закона будет неоднократно нарушена.
Внешним управляющим республиканский арбитражный суд назначил… Михаила Александровича Дьяконова. Тот прибудет на шахту, даст какие-то поручения и исчезнет…
Любопытный факт. 15 декабря, – буквально, на следующий день после решения арбитражного суда, – в профком шахты (неожиданно для его работников – до этого он здесь не бывал ни разу) позвонил глава интинской администрации Гафик Ужов и предложил провести экстренную встречу с профсоюзным активом шахтёров. На ней он заявил:
– Наконец-то, свершилось намеченное – шахта «Западная» перешла во вторую стадию банкротства». При этом он подчеркнул:
– Задача обанкротить предприятие не стояла, нужно было убрать Шахтина». И добавил:
– Глава республики, Юрий Алексеевич на меня не один год «рычал»: «Иди, разберись со своим «вождём»!
Допускаю, что руководитель города тогда ещё и сам не до конца понимал, что «меч банкротства» изрубит в клочья весь трудовой коллектив крупнейшего угольного предприятия…
Шахтёры же в профкоме это предвидели, и такая его циничная откровенность их покоробила.