Под воздействием событий, происходящих в Москве, постоянного прессинга на коммунистов и парткомы предприятий со стороны Интинского стачечного комитета плюс профсоюза угольщиков, объединившегося с ним, Интинская городская партийная организация переживала очень трудный период. Начался активный выход из партии коммунистов. Как правило, первыми «побежали» те, для кого партия была лишь средством, чтобы лучше устроиться в жизни, а теперь сохраниться на своих местах. Сменилась конъюнктура, и они, уходя из партии, с лёгкостью присягали на верность уже победителям нового времени. Фамилии этих крупных руководителей городского уровня, и одного из них, кто в популистском экстазе прилюдно на одном из митингов порвал свой партийный билет, называть не буду.
Его сегодня уже нет в живых.
Это всё была «шелуха». И действия этих людей в такой экстремальной обстановке только подтверждали их сущность. Они беспокоили меньше всего. В рядах партии оставались те, кто пришёл в неё по убеждению, верил в её идеалы. Эти коммунисты хотели понять перспективу развития событий, и что же в ЦК КПСС, в самой партии и в стране происходит на самом деле; и чего ждать дальше.
8 ИЮНЯ 1991 ГОДА мы провели пленум, который стал последним в истории Интинской партийной организации. Подготовить и прочитать доклад на пленуме поручили мне. В нём я не стала скрывать от коммунистов истинное положение вещей, доложила всё как есть. А, точнее, обрисовала, как мы, в глубинке России, понимали тогда складывающиеся в те месяцы 1991 года обстоятельства в стране и в КПСС.
Вот минимум тезисов из того доклада.
«Нынешнюю ситуацию в КПСС многие оценивают крайне пессимистически. Основания для этого есть. Партия вместе со всем народом переживает непростые времена. Сложной остаётся расстановка сил в самой партии. Отсюда идейные разногласия внутри городской организации, партактива, растерянность, неудовлетворенность результатами работы.
Под разговоры о «деидеологизации» нашей жизни активно прививается антикоммунизм. На деле же идёт не «департизация» (именно тогда появился этот термин), то есть уход парткомов с предприятий, а «перепартизация» трудовых коллективов — размещение там же стачкомов, под эгидой которых на предприятиях внедряются идеи нового общественно-политического движения «Демократическая Россия». Пока народ не опомнился, быстро протаскиваются законы, утверждающие разделение общества на социальные слои: имущих и иных.
Идёт разгосударствление госсобственности и естественный в этих условиях процесс расслоения общества. Не обошёл он и КПСС. Она сегодня находится на грани раскола. (Далее шёл рассказ о течениях в партии, их принципиальных противоречиях, невозможности объединения и т.п.). Более того, мы видим, что действиями на государственном уровне, деятельностью СМИ и эмиссарами на местах делается всё, чтобы партия коммунистов окончательно ушла с политической арены нашей страны. Её уход — это один прогноз.
Есть и другой. Те общественно-политические и экономические процессы, которые стремительно изменяют, а по факту, разрушают нашу прежнюю страну, в условиях капитализации общества неминуемо приведут к ухудшению уровня жизни людей, что заставит коммунистов консолидироваться в рядах КПСС, и они объединятся, чтобы защищать жизненные интересы людей. Однако, как показывает анализ происходящего сегодня, произойдёт это только тогда, когда состоится окончательная поляризация общества, оформится многопартийность, в условиях которой коммунистам потребуется время, чтобы найти себя, окончательно определиться с новыми целями и задачами. Этим здравым смыслом продиктовано общее желание, в том числе, и рядовых коммунистов, сегодня не торопиться с расколом. Именно здравый смысл не позволяет нам принять, навязываемую партии, особенно в последние два месяца, идею самоликвидации». Эту идею нам тогда активно внушали. Но Интинский горком партии на самоликвидацию не пошёл. Хотя кое-где на местах такие акции происходили. Что касается меня лично, то я уже отчётливо видела, что ни о какой серьёзной борьбе за сохранение социальных прав в ближайшие пятьдесят, а то и более лет, речь уже
не пойдет. Легко эти права утратить.
Сегодня же срабатывает эффект неожиданности, непонимание людьми до конца того, что происходит, невозможность разобраться, где ложь, а где правда, в лавине той информации, что обрушилась на нас из СМИ и через стачкомы.
А ещё это наше: «Эх, ма! Размахнись, рука, раззудись, плечо»!! «Перемен! Мы хотим перемен!» И только потом, когда перемены, как селевый поток, разрушают до основания твою жизнь, спохватившись, мы начинаем понимать, что утраченное, ушедшее навсегда время, привычную, и как потом окажется, не такую уж плохую жизнь при социализме, уже невозможно будет вернуть нескольким поколениям.
Чтобы закончить эту главу, приведу ещё кое-что из дневниковых заметок того времени.
«20 июля 1991 года. А вот и первые действия нового российского президента, (незадолго до этого Борис Ельцин был избран президентом России). Сегодня издан Указ Президента РСФСР Б.Н.Ельцина «О прекращении деятельности организационных структур политических партий и массовых общественных движений в государственных органах, учреждениях и организациях РСФСР».
Совершенно очевидно, что суть данного указа сводится к главному: удалить компартию из всех государственных и прочих органов, чтобы окончательно лишить её влияния на государственную, и так далее, политику. Решение должно вступить в силу через 14 дней. Реакция в наших парторганизациях, в основном, спокойная. Конечно, есть исключения. В ИНГРЭ (Интинской геологоразведочной экспедиции) коммунисты срочно приняли решение, чуть ли не о самороспуске».
***
«5 августа 1991 года. Вчера бюро Интинского горкома партии приняло решение готовиться к переводу парткомов с предприятий на территорию, то есть по месту жительства. Провели встречи с руководителями, депутатами – коммунистами Верховного совета Коми. Настрой на разговор у пришедших на встречу был разным. Руководитель шахты «Глубокая» Анатолий Иванович Выскребенцев считает, что «указ указом, а суетиться не надо».
Руководители средних предприятий к КПСС настроены агрессивно. Кое-кто стал прямо предлагать работникам нашего горкома искать другую работу, «не просиживать здесь штаны». Руководитель птицефабрики признался, что сразу же снял табличку «Партком», чтобы не платить штраф 10 тысяч рублей. Остальные — большая часть — «глухо» молчала. Начальник милиции Банник Борислав Яношевич высказал мнение, что этот Указ – акт подзаконный, так как идёт вразрез с ранее принятыми законами СССР и РСФСР. Следовательно, не стоит так истово пускаться в его исполнение. Необходимо подождать решения компетентных органов».
И действительно, в это время ЦК компартии России принял решение не выполнять указ вплоть до выяснения его законности в Комитете Конституционного надзора СССР. Именно после этого Борис Ельцин в разговоре с Владимиром Купцовым (тогда первым секретарем ЦК КП РСФСР) заявил о возможности исполнять указ в течение года, а не за 14 дней, как было заявлено до этого. Все эти события убеждают меня окончательно в том, что правительство Ельцина совсем скоро дойдёт до откровенно дискриминационных мер. А его «разглагольствования» о демократии – это только прикрытие.
Беспокоит мама. В партии она с 1949 года, была честным коммунистом. В трудных ситуациях не раз приходилось ей обращаться к секретарям Интинского горкома партии Попову, Денисову, Гаврилиной и всегда она получала от них поддержку и помощь. Она не верит, что компартия — основное зло в нашей стране. Не принимает происходящее, действия Ельцина в отношении к компартии. Твердит одно: утратила веру в справедливость. Мои размышления «об объективности происходящих событий в эпоху перемен», не слушает. Находится в состоянии шока. Поднялось давление. Три дня не встаёт».