Глава 13. Без поиска и творчества – школа мертва

 Не скрою, восьмилетняя школа № 4 произвела на меня тягостное впечатление. Коридоры почти под самый потолок выкрашены тёмно-зелёной, а кое-где и коричневой краской. Туалеты жуткие, подвал, где находились школьные мастерские, постоянно заливает водой. Школа отапливается углем собственной котельной, о возрасте которой страшно вспоминать. В классах на первом этаже очень холодно.

 А ещё — учителя, зябко кутающиеся в тёплые платки, и выражение их глаз, в которых читается абсолютная безнадёга.

 В этой школе с первого по восьмой класс учились дети из посёлков Военный, Предшахтный и Первый горный, где сплошь стояли деревянные бараки, построенные ещё в гулаговские времена, или «финские» домики с печным отоплением. Некоторые улицы затапливало водой так, что на их месте постепенно стало образовываться огромное озеро, потому что к тому времени шахты «Пионер», «Глубокая» и «Капитальная» подработали угольные поля под этими посёлками. Фундамент школы, когда-то добротного кирпичного здания, ушёл в землю на полметра. В стенах появились глубокие трещины.

 На втором году работы, помню, у меня в кабинете директора, который находился на первом этаже, стали страшно замерзать ноги. Сейчас вспоминаю с улыбкой, как я садилась на стул, поджимая ноги под себя, когда была одна, чтобы их хоть как-то согреть. Не помогали даже пимы. Это довольно тёплая зимняя обувь, её из оленьих шкур шьёт северный народ Коми. И мы — люди пришлые в те края, почти все поголовно с удовольствием носили пимы в морозные дни.

 Так вот — холод с пола шёл нешуточный, и мне было совсем не смешно. В какой-то момент я решила, наконец, разобраться, откуда так страшно дует по ногам. Взяла линейку, просунула её между полом и батареей. Линейка вывалилась на улицу. Я поняла, что дело серьёзное, потому что фундамент школы живёт своей жизнью, а стены — своей, и что здание может разрушиться, если не произвести необходимых укрепительных работ. После серии консультаций и согласований руководство шахты «Капитальная», а именно она вела выемку угля под зданием школы, согласилось его отремонтировать, укрепить.

 Директором этой шахты тогда работал Анатолий Семёнович Самсонов, человек энергичный, деловой. Так что вскоре, без всяких проволочек, здание школы было «подштопано». Стало значительно теплее. Надо сказать, что, кроме шахты, мне на помощь всегда приходило руководство Горно-обогатительной фабрики «Капитальная», и, в первую очередь, её директор Ситницкий Даниил Яковлевич.

 ГОФ помогала в вопросах косметического ремонта, откачки воды из подвала. Это было их общественной нагрузкой — помогать подшефной школе. Правда, «нагрузка» подкреплялась решением горкома партии. А с партией в то время не спорили. Тем более что польза от этого шефства школам была просто необходима: средства на ремонты в ГОРОНО выделялись небольшие, рабочих для их проведения на все учебные учреждения насчитывалось не больше десятка, а к каждому 1 сентября требовалось «освежить» школы к приёму, побелить, покрасить.

 В четвёртой же школе постоянно что-то выходило из строя: то канализация, то насос, качающий воду из подвала, который постоянно затапливало. Шефы нас очень выручали.

 В первый год моей работы, во время летних каникул, я решила лично руководить косметическим ремонтом школы. А поскольку бригада моя состояла из трёх техничек (учителя находились в отпусках), приходилось самой брать кисть в руки и вести покраску окон, гардеробной, в общем, всякой мелочевки. Крупные работы выполнялись рабочими ГОФ.

 В один из таких дней к нам в школу заехали секретарь горкома партии Надежда Петровна Ушманова и заместитель председателя исполкома Галина Вениаминовна Романюк. Они, видимо, проверяли, как идёт подготовка школ к новому учебному году. Приезд был неожиданным, мы с шутками и прибаутками в это время красили школьную раздевалку, естественно в рабочей одежде. А я красить до этого не умела, и вся вымазалась в краске.

 Вдруг входит эта комиссия. Увидели нашу компанию и как-то немножко растерялись. Особенно секретарь горкома. Удивилась, видимо, увидев меня, директора школы, жену директора шахты (Володя тогда уже возглавлял шахту «Западная») в роли маляра.

 Глаза же Романюк Галины Вениаминовны так и засияли, подбадривая. Она ведь проявила смелость, назначив меня сюда директором. А тут прямое доказательство, что я никакой работы не гнушаюсь, только бы дело было хорошо сделано.

 Галина Романюк — особенная женщина: высокая, статная, красивая, редкого обаяния. Но, главное, она была человеком чести, справедливой, умной и высокообразованной. Все, кто её знал, до сих пор глубоко скорбят из-за её преждевременного ухода «дорогой цветов» после тяжёлой болезни. Я счастлива, что мне довелось сотрудничать с Галиной Вениаминовной, когда она работала организатором внеклассной и внешкольной работы в средней школе № 2; а потом способствовать её выдвижению на должность директора Дома пионеров. Работать с нею было очень приятно и интересно. Когда она входила в кабинет, он сразу наполнялся светлой аурой открытости, доброты, надёжности…

***

 Пишу эти строки, и ловлю себя на мысли, что именно хозяйственная деятельность на поприще директора школы занимала меня больше всего. Не случайно, именно с этого начала я рассказ о том периоде моей работы. Хотя, конечно же, не только этим приходилось тогда заниматься. О тех, почти пяти годах моей жизни, вспоминаю до сих пор с большой теплотой.

 Детишки. Я, буквально, наслаждалась, видя милые детские мордашки, то тут, то там снующие мимо меня. После пяти лет работы с вполне взрослыми учащимися профтехучилища, а работа с ними — это всегда особое напряжение, я вернулась в совсем другой мир. Мир школы, который я хорошо знала и всегда любила. Мне хотелось каждого малыша погладить по голове, прижать к себе. У пятиклассников я стала преподавать любимый мною предмет — историю древнего мира, а в восьмых классах — новую историю. Я была счастлива, что вернулась к истокам своей учительской биографии.

 Главной же своей задачей я считала — вдохнуть в деятельность коллектива новую жизнь. Вернуть учителям этой, стоящей на отшибе от города, школы, желание творить, работать с удовольствием. Благо, что её небольшой коллектив (вместе с обслуживающим персоналом — пятьдесят человек) встретил меня хоть и настороженно, но не агрессивно. Были и такие, кто сразу поддержал меня и помогал все годы: Владимир Владимирович Груздев — большой труженик, уважаемый учителями, родителями и школьниками учитель физкультуры; учитель начальных классов Ляпустина Луиза Алексеевна; председатель родительского комитета, а потом и депутат городского совета — Логвиненко Александр Иосифович и другие.

 В ГОРОНО помогли с выбором нового завуча, направив к нам Котину Марину Аркадьевну, с которой мне пришлось сталкиваться ещё во времена работы в комсомоле. Она училась тогда в пятой школе. Училась хорошо, была активной комсомолкой. Всегда имела собственное мнение, которое аргументированно, грамотно излагала. В общем, светлая голова. Когда мне её предложили, я тут же согласилась, потому что знала: нам предстоит много, интересно, творчески работать. Это, во-первых. А во-вторых, — мне нужен был соратник, который не робел бы перед должностью директора, если придётся браться за что-то такое, что потребует, как говорится, тысячу раз отмерить, прежде чем отрезать. Чтобы мог оппонировать, предлагать новые варианты.

 И в Марине я не ошиблась — она оказалась большой молодчиной.

***

 А в это время к власти в стране пришёл Михаил Сергеевич Горбачёв. Открылась и полилась мощными потоками неведомая нам ранее информация, в том числе, про деяния Иосифа Виссарионовича Сталина. В журналах печатались произведения, которые переворачивали былые представления на 180 градусов.

 Помню свое потрясение после прочтения повести Анатолия Приставкина «Ночевала тучка золотая». Читала и плакала. Учась на Кавказе, в Северной Осетии, на историческом факультете, конечно же, я слышала о сложных отношениях между разными горскими народами.

 Нам рассказывали, что чеченцев и ингушей Сталин выселил в одночасье, потому что те, вроде бы, готовились хлебом и солью встречать гитлеровскую армию, подступающую к предгорью Кавказа. Войска наши ожесточенно сопротивлялись, а такой альянс серьёзно осложнил бы расстановку сил в борьбе за Кавказ. Не буду подробно останавливаться на анализе событий в годы войны, об этом много и подробно изложено историками-специалистами. Приставкин же описал мучения выселенного в Казахстан чеченского народа. Его повесть меня оглушила, впечатлила.

 В общем, по стране полным ходом «шагает» перестройка. Конечно же, она коснулась и работников образования. Появились новые веяния. Школы Москвы, Нижнего Новгорода и ряда других городов стали смелее экспериментировать. В педагогических журналах стали печататься публикации о школах с пятидневным циклом обучения.

Главная цель этого эксперимента состояла в том, чтобы дети могли в выходные дни больше быть с родителями; в те годы это было возможно, так как большинство родителей работало на пятидневке. И ещё предполагалось, что в выходные дни дети могли бы (отдыхая от уроков) больше времени уделять занятиям по интересам, развивая творческие и личностные способности. Вот такая светлая, добрая идея.

 Посоветовалась с коллективом, подавляющее большинство учителей переход на пятидневное обучение одобрило. На педсовете избрали специальную комиссию, которая должна была эту идею приспособить к нашим реалиям. И дело пошло. Продумывалось всё до мелочей: сколько минут должны продолжаться урок и перемена; где найти время большого перерыва, когда детей надо будет покормить. Как при сокращении одного учебного дня (субботы) уложиться в учебные программы.

 При этом предполагалось, что пятидневка не освободит всех учителей школы от работы в субботу, потому что она должна в этот день быть открыта для своих учеников, для проведения развивающих занятий.

 

 Особенность школы № 4 на посёлке Первый горный состояла в том, что она была единственной на всю округу, и в ней учились также дети из других посёлков: Предшахтный, Военный, Третий. До города, где находились Дом пионеров, музыкальная и художественная школы, Дворец спорта и прочее, нужно было ехать на автобусах почти семь километров, а они ходили не часто.

 Зимой порою стояли дикие морозы, при средней температуре — минус 20. (Конечно, при низких температурах воздуха ГОРОНО объявляло, так называемые, актированные дни, когда дети в школы не ходили).

 А осенью и весной — слякоть, дожди. Таков наш Крайний Север: здесь, как шутят северяне, «восемь месяцев — зима, в остальные — осень».

 Всё это требовалось учитывать. Как и то, какими нормативными актами, документами, в нашем случае — приказами по ГОРОНО и директора школы, необходимо эти новации закрепить.

 Возглавила комиссию по внедрению в учебный процесс пятидневки завуч школы Марина Аркадьевна Котина, в результате, работа была проделана огромная. И мы, наконец, имели на столе все необходимые проработки.

 Но прежде, чем начать внедрение эксперимента, решила я показать наработанное самому влиятельному в те годы директору школы № 5, председателю Совета школьных директоров — Ступакову Александру Степановичу. Договорилась о встрече, пришла к нему в кабинет. Стала показывать подготовленные нами документы.

 Сначала он отнесся к этой нашей идее и работе по её внедрению с большим сомнением: какая-то «замухрышка» — провинциальная, посёлковая восьмилетка побежала впереди «паровоза», затеяла неведомое!

 Но по мере того, как на любое его возражение, я доставала из папки хорошо проработанный документ, он, наконец, проникся. И в итоге сказал: «Что ж, пробуйте!»

 Поддержал идею и заведующий ГОРОНО — Петров Василий Георгиевич. Ко всяким экспериментам в народном образовании он относился весьма благосклонно.

 Мы стали внедрять пятидневку в учебный процесс школы, став первыми в городе. Коллективы учителей, родителей и школьников вся эта работа объединила, воодушевила. Хотя, конечно же, кое-кто из учителей противился переменам. Но, к счастью, их были единицы, и они заняли всего лишь выжидательную позицию: нам не мешали.

 Спустя много лет в своём архиве я обнаружила текст моего выступления на городском радиовещании в ноябре 1989 года о внедрении пятидневки и о полученных результатах. Прочла его и вновь прочувствовала ту удивительную атмосферу творчества, что жила в восьмилетней школе № 4 в те незабываемые годы.

 Вот несколько тезисов из того выступления.

 «Как возникла идея? Особенностью нашей неполной средней школы № 4 является то, что коллектив учителей, в основном, очень молод. И молодёжь подобралась беспокойная, творческая, легко объединяющаяся вокруг интересной, порою неожиданной педагогической идеи. За три последних года создавались творческие группы по разным проблемам. Всё это время в школе работает

 «Школа педагогического мастерства», на теоретических и практических занятиях которой, помимо знакомства с методическими находками учителей – новаторов страны, города, неоднократно обсуждались, а через ролевые игры практически «просматривались» различные варианты интенсификации урока, наиболее рациональная дозировка каждого его этапа, дозировка домашних заданий. Не раз поднимался вопрос о сокращении учебных планов и программ по предметам.

 В воспитательной работе уже третий год школа использует методику коллективных творческих дел, которая, как известно, позволяет (без большой предварительной подготовки и заорганизованности детей) проводить интересные и полезные для развития их способностей мероприятия. Результат радует. Наконец, в первом полугодии прошлого учебного года два первых класса были переведены на пятидневные занятия. По мнению специалистов, медработника, родителей, физическое состояние, утомляемость детей, усвоение ими учебного материала — удовлетворительное.

 Когда мы обсуждали на классных, а потом и на общешкольных родительских собраниях переход на новый режим учебных занятий, подавляющее большинство родителей высказалось в пользу пятидневки. Были такие, кто выразил недовольство, что в их выходной – субботний день, дети будут мешаться дома. Но их тут же одёрнули сами родители.

 Наблюдение за психофизическим состоянием детей — сегодня главная забота всех специалистов школы, и, разумеется, администрации. В первые полтора месяца эксперимента шёл процесс втягивания учащихся в новый режим занятий. Чувствовалась их усталость, особенно по пятницам. Предвидя это, пятница, помимо занятий, стала днём активного отдыха: в этот день проводятся самые разнообразные весёлые и грустные, но обязательно эмоциональные, с большим нравственным зарядом мероприятия. Цель — снять напряжение у детей.

 И ещё одно наблюдение. Осенью этого года количество простудных заболеваний детей резко уменьшилось. Объяснение надо искать, видимо, в том, что родители используют два выходных дня для профилактики заболеваний. Особое беспокойство вызывали у нас дети, родители которых работают в субботние дни. Провели дотошный опрос, составили списки таких учащихся, детей «риска», трудных семей. К ним, к первым пошли учителя домой, чтобы на месте просмотреть ситуацию, помочь составить режим дня в новых условиях учебных занятий. Кстати, в первые дни перехода школы на пятидневку с учащимися от второго по девятые классы были проведены специальные занятия: «Учись учиться на пятидневке».

 Итак, суббота. Какой она должна быть в школе, где «поселилась» пятидневка? В субботу ребёнок должен прийти в школу по собственному желанию, по велению своего сердца. А для этого мы в школе организовали работу ряда студий, секций, кружков, и, в первую очередь, спортивных, занятия ритмикой, пением. В этот день у нас работает кинозал, а при нём кружок киномехаников, оформителей. В субботу дежурный учитель анализирует присутствие в школе учащихся, в первую очередь тех, кто по разным причинам вызывает беспокойство. Записывает свои наблюдения в специальный журнал. Я часто просматриваю эти записи и всегда получаю информацию к размышлению.

 И другое. О чём мы, учителя, стесняемся говорить, поскольку даже мысль об этом не допускалась, это о личном (я не пишу – свободном) времени учителя. На одном из совещаний в школе, когда мы отработали в условиях эксперимента несколько месяцев, молодые учителя заговорили о том, что у них резко возрос интерес к педагогическим новинкам, они получили возможность в свободную субботу заниматься анализом своей работы, учебным планированием на неделю. Стали больше читать, смогли, наконец, выйти из постоянно угнетавшего состояния учительской «неволи».

 И, что очень важно, у них появилось время и для своих детей, на то, чтобы уделять внимание близким. Думаю, именно поэтому коллектив школы закончил прошлый учебный год спокойно, без конфликтных ситуаций, с хорошей работоспособностью.

 Безусловно, мы видим свои проблемы, сложности, поскольку на пятидневке работаем только второй год. Вокруг этой идеи объединены наши мысли, дела, поиск, творчество».

***

 Возникали и печальные моменты в жизни нашей четвёртой школы. На третьем году моей работы, в декабре, в половине одиннадцатого вечера мне позвонили, я уже была дома. Сторож школы сообщил: «Горит актовый зал!». Я обомлела. Зал находится на третьем, последнем этаже, – дальше крыша. Если огонь перекинется на неё, то учебный процесс придётся останавливать. А куда девать детей? До городских школ путь не близкий. Конечно, в тот момент думалось только о том, как быстрее остановить возгорание.

 Мой муж, Владимир Ильич Шахтин, тогда работал директором шахты «Западная» и только что вернулся с работы. В тот момент, когда раздался звонок, он был рядом. Сразу же оценив ситуацию, хорошо зная по собственному опыту руководителя, что такое пожар, он заявил: «Еду с тобой!». Тут же вызвал машину, и мы помчались к школе.

 Он такой, — абсолютно надёжный и заботливый, если у кого-то проблема, всегда приходит на помощь. Я сильный человек, в таких острых ситуациях умею мобилизоваться, и, наверное, справилась бы сама. Но поддержка мужа растрогала до слёз и только прибавила силы. Потому что, если честно, тот звонок выбил меня из колеи, оглушил. Мы только что закончили ремонт этого зала, смонтировали киноаппаратную для просмотра фильмов, проводили на базе новой аппаратуры занятия для семиклассников. Увы!

 Актовый зал сгорел почти полностью, хорошо, что пожарники прибыли вовремя, не дали огню распространиться на крышу здания и другие помещения. Причина оказалась банальной — не выдержала старая проводка.

 Восстанавливался актовый зал почти полгода. Мероприятия пришлось проводить в столовой или в кабинетах. Особенно удобен для этого был просторный кабинет физики, где мы накануне летом провели ремонт; и столы в нём теперь располагались, как в амфитеатрах, на спускаемых сверху вниз ступеньках.

 Но самое главное состояло в том, что учебный процесс в нашей школе не был сорван. А эта история только сплотила учительский, ученический и родительский коллективы.