Бойся данайцев, дары приносящих…
Гомер
Наступил 2001 год.
15 января начались судебные слушания по «делу» В.И. Шахтина на основании материалов следователя Н.Р. Гиля.
Прошло два дня судебных заседаний.
17 января работу суда назначили на два часа дня, а с 10 утра на шахте должно было состояться собрание трудового коллектива для встречи с новым уполномоченным банкротчиком Дьяконовым. Владимир Ильич, разумеется, с раннего утра поехал на работу, поскольку дел, кроме собрания, было, как всегда, много.
К десяти часам утра в административное здание «Западной» высадился «десант». Прибыл Михаил Дьяконов. Вместе с ним на шахту – дань моде – приехала команда юристов: эти «поджарые» молодые люди с холодными глазами и бесстрастной маской на лицах напоминали «героев» из фильмов о «терминаторах».
В сопровождении своих охранников появился и генеральный директор шахтоуправления «Интауголь», он же главный «истец» – Владимир Баскаков. Демонстративно уверенно, при этом во взглядах читалась некая настороженность – мало ли как поведёт себя коллектив этого самостийного предприятия! – прибывшие поднялись на третий этаж.
Дьконов и Баскаков прошли в кабинет Шахтина…
Вручили ему решение Арбитражного суда РК от 14 декабря 2000 года «О введении на предприятии внешнего управления», в том числе: «Об отстранении В.И. Шахтина от занимаемой должности» … Вели себя подчёркнуто вежливо.
Охрана осталась ждать в коридоре, перекрыв все доступы в кабинеты третьего этажа, где располагалось руководство шахты.
Каждый раз потом наблюдая в кино или в новостных телепередачах моменты захвата того или иного предприятия (что почему-то станет нормой и легальным способом отъёма чужой собственности в России), я всегда вспоминаю то утро на нашей шахте…
Одно отличие – в руках у прибывших к нам «варягов» не было тогда ещё дубинок или автоматов, а на голове – черных масок, скрывающих лица. Но чувство прихода в то хмурое январское утро 2001 года на шахту «оккупационных сил» не покидает меня до сих пор.
И ещё. Чиновники республики и руководство «Интауголь» понимали, что захватить кресло гендиректора «Западной», даже через решение суда, ещё половина дела. Важно заручиться поддержкой трудового коллектива, и, более того, – подтвердить документом (протоколом) приход на шахту её практического конкурента «Интауголь» «на плечах» внешнего управления в лице Дьяконова (не будет же он заниматься угольными вопросами, в которых не разбирается). Ну, чтобы такое решение обязательно прописать «чёрным по белому» … А поскольку коллектив «Западной» до этого неоднократно проявлял солидарность с действиями своего директора, внешнему управляющему важно было разорвать эту солидарность. Для этого и решили провести общее собрание коллектива, в ходе которого привлечь шахтёров на свою сторону и обеспечить подписание нужного протокола.
Накануне прошла «обработка» шахтёров. Вновь зачастил на шахту тогда ещё руководитель городской профассоциации Сергей Никитинский. Его видели то в профкоме, то на отдельных участках… Встречался он со своими бывшими сослуживцами и в других местах. Излюбленным местом встреч шахтёров в Инте всегда были гаражи, где под пивко и не только, вдали от ненужных ушей можно было говорить о чём угодно.
Результаты работы Никитинского, искусного профсоюзного лидера, стали понятны на собрании, вести которое вдруг (от президиума любого собрания, как известно, зависит его результат) было предложено совершенно неожиданным товарищам – двум, мало кому известным на шахте, молодым работникам участка №8. Их фамилии не запомнились.
Было ясно, что знаменитый участок Павла Одемлюка раскачали изнутри. Роль самого Павла Сергеевича на тот момент внешне никак не проявилась, хотя на шахте все знали, что на его участке без его внимания и «мышь не проскочит». Пробить брешь в единстве этого коллектива перед собранием в тот момент оказалось не сложно: напомню, тогда это был единственный работающий на шахте добычной участок. На участке № 2 случился пожар, а участок № 4 находился в состоянии перехода в другую лаву. Люди на «восьмом» стали требовать увеличения денежных выплат. И понять их можно.
Предполагаю, что Сергей Никитинский нарисовал им более выгодную перспективу, если на шахту войдёт новое руководство, а с ним и шахтоуправление «Интауголь», куда господдержка в тот момент поступала регулярно. Сам он, кстати, вскоре после тех событий перейдёт в «ИУ» на работу.
***
А что же профком «Западной»? Почему не его лидеры проводили собрание, решение которого развязывало руки «варягам»? Наверняка причин этого не знаю. Могу лишь предположить, анализируя свои наблюдения того времени, что председатель профкома «Западной» Сергей Александрович Ворошилов и его заместитель Владимир Юрьевич Солнышкин, люди умные, а, главное, совестливые, отказались участвовать в этой вакханалии против своего родного предприятия. Много лет они дружили с Сергеем Никитинским, особенно Володя Солнышкин, всегда действовали сообща: и в годы первых митингов ещё при Михаиле Горбачеве, и потом при Борисе Ельцине. Вместе были и в дни рельсовой войны. Но в какой-то момент разошлись с Никитинским в оценке происходящих вокруг шахты событий, её перспектив и, в том числе в оценке вклада в дело шахты её директора.
Сергей Александрович Ворошилов, руководитель профкома – человек сдержанный, образованный, добросовестный, и мне всегда казалось, что он несколько выбивался из общего ряда профлидеров других шахт. Его не захлестывали эмоции и желание угодить бушующей шахтёрской стихии, как это часто бывало, например, на шахте «Интинская» при Фаниле Каллимулине. Он смотрел на происходящее глазами горного инженера, экономиста, юриста (у С.А. Ворошилова два высших образования) и понимал, как никто другой, что происходит вокруг шахты, поэтому сознательно принял позицию действовать не против руководства «Западной», а объединив с ним свои усилия.
Позже, когда туда пришли новые руководители, и шахту стали сотрясать одна за другой всякие (в ходе банкротства) реорганизации, он продолжал отстаивать интересы шахтёров. А нарушений их прав появились десятки и даже сотни. Только заявлений в суды и к судебным приставам с помощью Ворошилова горняки «Западной» в то время подали несколько сотен. Это никак не устраивало «конкурсную» администрацию шахты, и она сделала всё, чтобы на место Сергея пришёл сговорчивый и абсолютно «свой» человек – Владимир Фриев. В среде шахтёров говорили, что он родственник семьи Делягиных, и что, дескать, «ему быстро скотчем рот заклеят, если уже не заклеили…»
Второе лицо в профкоме – Владимир Юрьевич Солнышкин. Через какое-то время он уйдёт с предприятия в Интинское представительство Регионального отделения Фонда социального страхования РФ по республике Коми (головная организация находится в Воркуте) и оттуда будет добросовестно и ответственно помогать шахтёрам – инвалидам.
Что касается его отношения к директору – Владимиру Шахтину, то он, как я теперь понимаю, давно наблюдая за его действиями, уже не видел в Ильиче «злостного владельца» акций шахты, этакого «капиталиста – мироеда».
Маленькое отступление: в моём архиве хранятся стихи Владимира Юрьевича ко дню рождения мужа в 2013 году, прочитанные им по телефону:
«Я знаю много Ильичей, славны умом, длиной речей,
Но ближе мне совсем другой – высокий, статный, молодой.
Похож на Гафта, на отца, конечно, на мужчину.
Живёт, держа удар, не прогибает спину!
Не балует себя законной ленью…
Ну, хватит мне болтать –
Вас поздравляю с Днём рождения!»
В начале 1999 года, когда Шахтин вернулся на шахту, именно Владимир Солнышкин, инициируя активные действия профкома, вынудил его повысить зарплату работникам шахты почти на 40%, закрепив это повышение решением конференции трудового коллектива. Как потом показали события – это было несвоевременное требование и решение. Спустя время, Владимир Юрьевич и сам поймёт это, но, к сожалению, будет поздно.
А тогда (1998 – начало 1999 года) борьба профсоюзов за «вышибание» денег из работодателей, поощряемая и на самом «верху», достигала как раз особой остроты. Напомню, что в августе того года страна пережила дефолт, а ранее – в мае – сокрушительную для угольных предприятий России «рельсовую войну». И то, и другое отбросило угольщиков на несколько лет назад: снизилась добыча, увеличилась задолженность по зарплате.
Государство же, как бы в отместку за «рельсовую войну», не спешило помогать угольным предприятиям: господдержка на техническое оборудование, на социальные выплаты резко сократилась или выделялась выборочно. Профлидеры, «подпираемые» снизу шахтёрами, ждать не могли, а экономика угольных предприятий не успевала перестроиться на самостоятельное обеспечение. Зарплата выдавалась с задержками. Чтобы изменить ситуацию, требовалось время, но его-то у шахты «Западной» не оказалось.
Это сейчас, спустя двадцать лет после рельсовой войны, угольные профсоюзы действуют строго в рамках законов РФ и в соответствии с решениями российской власти. Редко услышишь сегодня в российских СМИ их смелые заявления о проблемах современных шахтёров, которые, между прочим, работают теперь повсеместно на частных угольных предприятиях. Государственных шахт в России, говорят, нынче нет.
Наверное, нет сегодня у российских шахтёров и никаких проблем. Во время президентской выборной компании 2012 года Иван Иванович Говоришкин (руководит Росуглепрофом с мая 1998 года), выступит доверенным лицом Владимира Владимировича Путина. Стране продемонстрировали, что «сращивание» государственной власти и руководства угольных профсоюзов – акт состоявшийся.
***
Вернусь к событиям на шахте 17 января 2001 года, то есть к тому собранию трудового коллектива, которое (по замыслу инициаторов банкротства «Западной») должно было «одобрить» приход на предприятие конкурента, якобы с благородной целью помочь сотоварищам-шахтёрам разрешить их финансовые проблемы.
Первым на собрании выступил новый конкурсный управляющий – Михаил Дьяконов, сразу же сделав ряд заявлений. Во-первых, «для стабилизации социальной обстановки на шахте», он пообещал взять в шахтоуправлении «Интауголь» денежный кредит в размере 10,5 млн. рублей, разумеется, под залог оборудования «Западной». Далее он сообщил, что «весь уголь, добываемый на предприятии, уже с 15 января станет реализовывать компания «Интауголь».
Люди в зале грозно зашумели.
За ним взял слово Владимир Баскаков. Шахтёры, сидящие в зале, встретили его настороженно, враждебно, хотя тот сразу же пообещал, что «Интауголь» готов незамедлительно выделить работникам «Западной» этот кредит (10,5 миллионов рублей), чтобы погасить часть задолженности по зарплате. Но при условии, что продажу шахтного угля теперь будет проводить шахтоуправление «Интауголь», таким образом подтвердив заявление Дьяконова и факт, что между ними существуют прямые договоренности…
Кто-то из шахтеров выкрикнул: «Рабов из нас сделать хотите?»
Баскаков сделал вид, что реплику не услышал, и продолжил рисовать радужные перспективы предприятия, которые наступят, если «Западная» передаст продажу угля «Интауглю», а собрание сейчас проголосует за этот кредит и оформит его получение протоколом.
Шахтёры слушали недоверчиво, напряжение в зале, буквально, висело в воздухе и легкой победы не предвещало…
По неуверенному виду Баскакова читалось – он и сам это чувствует.
Но тут раздался тоненький голосок работницы шахты, муж которой работал одним из руководителей «Интаугля» … Заискивающе она спросила:
– Владимир Петрович! Вы обещаете, что теперь всё у нас будет хорошо?
– Обещаю! – тут же с готовностью выдохнул Баскаков.
Небольшим перевесом голосов собрание одобрило получение из рук шахтоуправления кредита в 10 миллионов рублей.
21 января 2001 года информационное агентство «Пресс-центр. РУ» напечатало:
– «В ОАО «Шахта «Западная», которое возглавлял Владимир Шахтин, являясь здесь самым крупным индивидуальным владельцем пакета акций, введено внешнее правление. Это, по мнению местных экономистов, сделано искусственно – шахта не являлась банкротом.
На днях здесь прошла профсоюзная конференция, на которой внешний управляющий Михаил Дьяконов сделал ряд заявлений по выходу из финансового кризиса. Принято решение, которое заставило содрогнуться даже видавших виды хозяйственников. Решено распродать прибыльные дочерние предприятия шахты: «Торговый дом», магазины, 70% акций ОАО «Марганец Коми», а также рудник на Приполярном Урале, где началась добыча и сортировка железомарганцевого концентрата. С молотка пустят и прибыльный пансионат шахты (12 номеров), расположенный на Чёрном море. Полученные от продажи объектов деньги решено поделить между работниками шахты в зачёт долгов по зарплате.
По распоряжению нынешнего генерального директора ОАО «Интауголь» Владимира Баскакова на шахте запрещено обслуживание оборудования «Западной» на ремонтном заводе и отпуск кислорода для механического цеха. Тем же распоряжением закрыт цех обогащения горной массы, через который каждый месяц проходило 200 тысяч тонн угля, превращаясь в качественный концентрат.
На конференции Владимир Баскаков предложил горнякам краткосрочный кредит в сумме 10 миллионов рублей под залог самого ценного оборудования забоев – двух современных высокопроизводительных комбайнов, без которых добыча топлива на шахте практически невозможна. Таким образом, делается всё, чтобы превратить некогда рентабельное предприятие – в убыточное».
Не представляю, кто передал эту информацию в «Пресс-центр. РУ». Но уж точно – не работники нашего отдела.
Деньги же от продажи дочерних предприятий «Западной» её работники так и не увидят. Кому всё это будет разбазарено – не известно.