Вот о селе Шарапово — старинном, уникальном, известном на всю округу, необходимо рассказать подробнее, потому что влияние на нашу семью оно оказало огромное. Что село это старинное, подтверждают письменные документы, составленные ещё в 17 веке. Так в «Историко-статистическом описании церквей и монастырей Рязанской епархии» указывается, что Шарапово в качестве деревни впервые упоминается в списке писцовых Владимирских книг у князя В. Кропоткина (1636-1643).

 По датам, перечисленным в этом документе, понятно, что год рождения села Шарапово — 1614. По ревизии 1797 года это село принадлежало бригадиру Петру Бибикову, а в начале 19 века — его родственнику — поручику Ивану Бибикову. Уникальность же села проявилась в том, что в 1844 году местные крестьяне выкупили у своего помещика землю и стали свободными. Это редкий случай в Российской империи, когда крестьяне освободились от крепостной зависимости за несколько лет до реформы 1861 года и, кроме того, землю выкупили у помещика на собственные деньги (фамилию барина установить не удалось).

  Из чего можно предположить, что крестьянские дворы были весьма крепкими, да и помещик оказался «вольнодумцем». Или, скорее, остро нуждался в деньгах. Хотя тонкости той сделки крестьян с барином остались глубоко в недрах российской истории.

 Интересен в судьбе этого села ещё один факт, который показывает, что шараповские крестьяне жили не только материальными интересами. В начале 1867 года, вместе с крестьянами деревень Спирино, Тюшино и Новошино, они обратились в Рязанскую духовную Консисторию с прошением о разрешении «построить в Шарапово новую церковь и составить отдельный приход». Причём крестьяне готовы были выделить землю, необходимую для строительства храма, из своих собственных наделов и оплатить все расходы по его возведению.

 Приехала специальная комиссия, поддержала просьбу крестьян, хотя разрешение ими было получено не сразу, а спустя два года — 4 февраля 1869 года, и то только после того, как в Рязанскую духовную Консисторию в своём очередном прошении крестьяне без утаек описали, буквально, следующую картину: «На Страстной и Светлой неделе (перед Пасхой) мы лишаемся участия присутствовать при Богослужении, и часто, дошедши до реки и не имея возможности переправиться через оную, весной реки здесь широко разливаются, со слезами возвращаемся домой. Не редко случается и так, что добравшись до реки в значительном количестве, наши и прихожане других деревень, желая переправиться через реку, друг друга пхают в воду, ругаются и поносят друг друга неприличными словами. Старики и дети вовсе не удостаиваются присутствовать при Богослужении в зимнее время из-за холода и непогоды или посещают Божий храм редко, а потому, не слушая Божественной литургии, не поучаясь закону Божию, остаются в невежестве; характеры и нравы грубеют», — текст сохранён как в оригинале.

 Такое, без прикрас, прошение оказалось убедительным. В итоге, ещё не получив на руки письменное решение духовной Консистории, правда, уже зная, что оно будет положительным, в том же феврале 1869 года крестьяне за 700 рублей «сторговали» в селе Лелечи деревянную церковь, которая вскоре была доставлена в Шарапово.

 Поспешность приобретения и доставки церкви вызывалась желанием сельчан перевезти строение по «зимнему пути», пока не началось таяние снегов и не разлились перед очередной Пасхой реки. Новая церковь в Шарапово была освящена 17 августа 1869 года. С того времени и началось официальное летоисчисление истории Троицкого храма, судьба которого спустя 70 лет будет напрямую зависеть от происходящих в стране событий. И пройдёт по судьбе нашей семьи.

Несколько раз деревянный храм в Шарапово, полное название — храм Троицы Живоначальной — горел, но крестьяне упорно его восстанавливали, причём всегда на свои деньги. 30 апреля 1869 года в храм направили выпускника Рязанской семинарии — Стефана Сперанского. В округе началась новая жизнь.

 По воспоминаниям современников «батюшка с женой и маленькой дочкой всё лето того года прожил у прихожан, переходя из дома в дом «по череду». Отец Стефан сразу же пришёлся по душе, полюбился местным жителям. В конце лета крестьянский сход решил на свои средства построить для него дом, в котором семья Сперанских так и проживёт вплоть до 1937 года. Страшного года, когда по всей стране начнутся гонения на политическую элиту новой, послереволюционной России и на церковнослужителей. Именно тогда будет арестован по сфабрикованному доносу сын отца Стефана — отец Николай, продолжатель дела отца, за которое он возьмётся, поскольку к тому времени батюшка Стефан ослабел от болезни и старости. Правда, эти события произойдут много позже.