Наступил 1999 год. Шахта в нормальном режиме продолжала поднимать на-гора уголёк.
Новый очистной забой на участке №8 (начальник Павел Сергеевич Одемлюк) добывал тогда, в среднем, в сутки 3500 тонн угля. Кроме того, планировалось в 2000 году подготовить еще два перехода в новые лавы; специалисты предприятия подсчитали, что каждая из них обеспечит добычу угля по 1 миллиону тонн в год. А уже в 2001 году, в целом, шахта должна была выйти на нагрузку 2,5 миллиона тонн ежегодно.
Одновременно на «Западной» был полностью подготовлен проект по прирезке Чернореченских площадей, более того, часть выработок уже пройдена. А на двух проходческих участках активно внедрялась новая для Инты технология – анкерное крепление кровли. Останься Владимир Шахтин на «Западной», она бы сохранила и приумножила свои возможности.
Листая газеты тех лет, наталкиваюсь, например, на заметку: «Конкурс на «Западной» –– 14 человек на место». («Новый канал», 23.02.2000 года). В ней сообщается:
«15 февраля закончился приём заявлений на участие в конкурсе замещения вакантных должностей. В отделе кадров побывало 352 человека, в основном, это выпускники профлицея №13 (бывшее ГПТУ-13), уволенные по ликвидации работники шахты «Глубокая» и горняки с шахты «Восточная», – со слов претендентов, состояние этой шахты весьма плачевное. Участвовали в конкурсе шахтёры с шахт «Интинская» и даже более благополучной – «Капитальной». Принять планируется 25 человек, из них – 14 на вакансии подземных рабочих».
«Западная» продолжала быть тогда для горняков самой привлекательной шахтой в Инте.
Но! Возвращение Ильича на его родное предприятие совсем не входило в планы руководства республики. Там был разработан проект «подтянуть» «Западную» под крышу компании «Интауголь», и уже неоднократно предпринимались явно провокационные действия с этой целью, несмотря на то, что «Западная» – самостоятельное акционерное общество и, казалось, была защищена российским законодательством. Именно противозаконность действий «ИУ» и подтолкнула Владимира Шахтина к возвращению.
Как только он ушёл из «Интаугля», уже в конце сентября 1998 года (прошло менее 3-х месяцев после возвращения Алексея Делягина в «ИУ») завершилось действие Договора о сотрудничестве между ОАО «Шахта «Западная» и ОАО «Компания «Интауголь». Воспользовавшись этим и тем, что Шахтина нет на предприятии, руководство компании стало диктовать шахте условие: Передать в «ИУ» угольные ресурсы и отказаться от права самостоятельно реализовывать свой уголь. При этом текст договора, предложенный компанией, не прописывал никаких гарантий по сохранению и выплате зарплаты работникам «Западной». Руководство шахты, естественно, от подписания такого кабального договора отказалось.
Продолжая же быть частью производственно-технологической цепочки, сложившейся ещё при социализме, «Западная», к сожалению, вынужденно использовала услуги предприятий (ГОФ «Интинская», РМЗ, УМНО, Транспортно-погрузочный узел), входящих в состав компании, и расчёты с ними вела через «Интауголь».
Руководство «ИУ» использовало эту ситуацию и в ноябре 1998 года предъявило шахте иск, – дескать, у неё имеются долги перед сервисными предприятиями на сумму 40 млн. рублей. Это была чистой воды афера, и цифра – необоснованная. Только месяцем ранее – в октябре – шахта передала компании треть своей продукции (уголь) для расчёта с оными предприятиями, и сумма за тот уголь в денежном выражении намного превышала те 40 миллионов, заявленные компанией.
Когда специалисты «Западной» стали разбираться, то оказалось, что ситуация еще безобразнее – шахта (в счёт этих услуг) уголь в «ИУ» отправила, но деньги на счета этих сервисных предприятий от компании не поступили. Напомню, что финансовыми вопросами там вновь занимался Алексей Делягин.
Одновременно с этими, явно незаконными действиями, руководство компании совершает ещё одну провокацию – переправляет семь вагонов с углём шахты «Западная» неизвестному адресату, причём, без возможности получить за этот уголь деньги. После бесполезных переговоров с представителями «ИУ» администрация шахты обращается в прокуратуру города с предложением разобраться с данным фактом, но та не торопится применить закон и найти следы исчезнувшего угля…
Добросовестным умом понять такое бездействие сложно. И совсем уж не хотелось думать, что прокурорская система в республике уже охраняла не столько закон, сколько чаяния республиканского руководства и её фаворитов. Но десятки документов, вернувшихся из прокуратур разного уровня по запросам гонимой шахты, это подтверждают. Все они, написанные как под копирку, не дали тогда конкретного ответа ни на один вопрос, задаваемый заявителями от «Западной»: будь то администрация шахты, коллектив легендарного участка Павла Одемлюка, профком или весь трудовой коллектив. Мягко выражусь, – людей это «удивляло». Как и то, что интересы полутора тысячного коллектива могут, оказывается, совсем не интересовать руководство республики, поскольку у него сформирован другой взгляд на дальнейшую судьбу предприятия: загнать ОАО «Шахта «Западная» под крышу компании «Интауголь».
А дальше…
О том, что может произойти дальше, похоже, в правительстве РК тогда серьёзно и не задумывались, предоставив руководству «Интауголь» полную свободу действий. А глубокие, прагматичные расчёты затмились эмоциональным желанием –– во что бы то ни стало «оторвать» от «Западной» её руководителя, для чего настроить против него коллектив и не дать ему работать в нормальном режиме.
Вскоре в компании придумали ещё одну серьёзную проблему для «Западной»: «Интауголь» перестаёт финансировать цех №2 Горно-обогатительной фабрики «Интинская», который, повторю, технологически связан только с этой шахтой. Когда-то цех и строился специально для того, чтобы «обогащать» (освобождать от примесей) только её уголь. К несчастью, цех оставался в составе «Интауголь», потому что, напомню, когда шахта акционировалась и просила передать ей цех, руководство «ИУ» заупрямилось, а компания «Росуголь» на передаче цеха не настояла…
Пришла очередь разыграть и эту «карту»: шахта добросовестно оплачивает «сервисные услуги» фабрики, финансирование проходит через «Интауголь», но деньги в цех не поступают…
Искусственно созданное тогда это недофинансирование цеха №2 вынудило её директора Владимира Малышева обратиться к Владимиру Шахтину с письмом такого содержания:
«Уважаемый Владимир Ильич! Учитывая «ненормальное» положение ГОФ «Интинская», заключающееся в том, что Компания в последнее время выделяет нам деньги, продукты питания, обеспечивает оборудованием, запчастями и т.д. только в расчёте на цех №1 (от автора: этот цех технологически связан с шахтой «Интинская»), прошу Вас оказать посильную помощь в решении этих вопросов. Так как я всё, что поступает на фабрику, делю на оба цеха».
Чтобы изменить ситуацию, руководство шахты «Западная» предложило гендиректору «Интауголь» передать ей цех, но Владимир Баскаков проигнорировал это предложение, никак на него не ответив. И, продолжая недофинансировать ГОФ, все «стрелки» данной проблемы через местные СМИ перевёл на руководство «Западной». Та платит через «Интауголь» цеху №2 денежные суммы или расплачивается с компанией углём, но деньги до работников цеха, по-прежнему, не доходят.
Всё это выглядело намеренным издевательством. Как будто кто-то получал удовольствие от создания тех абсурдных ситуаций…
Рабочие ГОФ, доведенные отсутствием зарплаты до отчаяния, остановили работу, в результате чего, пострадала всё та же шахта «Западная». А обращения к руководству «Интауголь» и республики, к правоохранительным органам, к здравому смыслу, наконец, – вновь не дают никакого результата.
«Правоохранители» республики тех лет, к которым неоднократно тогда обращалась «Западная» … Как живут они сегодня? Очень хотелось бы увидеть их лица и посмотреть им в глаза, когда в итоге их попустительства с угольными предприятиями Инты произошла такая драма.
Как водится, в таких случаях, к действиям компании «Интауголь» подключились зависимые от неё средства массовой информации и нашлись «обличители из народа», кого сумели настроить против руководства шахты и получить их подписи под грязными статьями, сочинёнными в кабинетах местной городской власти. В интинской газете «Искра», в республиканских газетах, в передачах телестудии «Веста», входящей в состав компании, на город и на республику лавиной хлынул поток ложной, переворачивающей всё с ног на голову, информации, суть которой сводилась к тому, что в сложившейся ситуации виновата шахта… И её руководство.
Атаку начал Информационный центр компании, который ещё совсем недавно мне довелось возглавлять; и я, разумеется, прекрасно знала там всех работников. Именно поэтому велико было моё удивление видеть в теленовостях и читать в газетах, на какие фантазии и подлог способны мои коллеги; казалось, –– сплошь добросовестные, честные журналисты.
За мою преемницу на посту руководителя Информационного центра – Валентину Герасименко, уходя, я лично ходатайствовала перед Владимиром Баскаковым, чтобы он назначил её на эту должность.
Валентину мы всячески опекали ещё со времени её работы в отделе информации на «Западной»; вместе с директором по быту и кадрам –– Владимиром Петровичем Грищуком помогли ей купить квартиру. Уходя на работу в «Интауголь», я пригласила её пойти в ЦИСО со мною не потому, что Валентина была незаменимый работник, а потому что она одна воспитывала девочку, неплохой журналист, а здесь есть перспектива развития, карьеры. Хотелось ей, по-человечески, помочь.
Виктора Дулинского, придя работать в объединение, сама же я и предложила на должность руководителя телеканала «Веста», думала –– он давно там работает, старается, заслужил повышение. И, по-мужски, спокойно, мудро станет руководить коллективом, где работали, в основном, женщины, между которыми в ущерб делу возникали иногда эмоциональные «всплески».
Но стоило смениться руководству, как именно эти двое и стали авторами на редкость лживых, скандальных и беспринципных обвинений в адрес шахты и её директора. Доставалось и мне, – чувствовалось, что это работа «на заказ».
Не скрою, тогда я ещё остро реагировала на очередную фальшивую публикацию или телевизионный сюжет, с удивлением открывая для себя истинную – для меня неожиданную – суть своих недавних коллег. Я полагала – единомышленников. Увы! Допускаю, что такое «рвение» вызывалось их стремлением сохранить за собой рабочее место и должность (напомню, – с этим в Инте всегда было туго). Но ведь работали в коллективе ЦИСО и другие журналисты, а на подлоги согласились именно эти двое. Очень сожалею – «ибо не ведают порой люди, что творят!»
Но вы спросите:
– А как же совесть, честь и достоинство журналиста или хотя бы ответственность за публикацию ложных сведений?
Я же спрошу Вас в ответ:
– О чём это Вы в нашей нынешней – сплошь покупаемой и продаваемой – информационной реальности?
Поделюсь ещё одним интересным наблюдением… Что люди легко изменяют себе прежнему, когда «на кону» личный интерес – явление не новое. В такие моменты своих недавних друзей или сослуживцев они готовы предать, затоптать, оболгать… Примечательно вот что… Есть господа, которые почему-то, в первую очередь, решаются оболгать как раз того, кто им чем-то помог или оказал услугу, и перед кем они как бы оказались в долгу… И в ответ на ту доброту и участие будто вселяется в этих несчастных какой-то «бес отмщения» …
Сначала я изумлялась, сталкиваясь с этим, и не понимала сего явления, а теперь точно знаю – есть такие особи человеческие, которые уважают только силу, а участливость и доброе к себе отношение принимают за слабость и «чудачество». Они считают, что такого «чудака» (а «чудак» в их понимании значит слабый) оболгать не совестно, потому что не страшно, а при удобном случае –– ах! как хочется ещё и пнуть его побольнее!
Почему? Наверное, потому что, попользовав то участие в своей судьбе, они чувствуют себя ущемлёнными… и только и ждут случая, чтобы потешить свою гордыню и отомстить за это неприятное чувство собственной уязвимости…
Не случайно же живёт в народе поговорка: «Сделал добро – отойди на безопасное расстояние, чтобы ударной волной не зацепило» …